Отчий дом — родители
Дети войны очень рано взрослели, познавая все тяготы того времени, в тоже время они так-же непосредственны, запоминая самые яркие события своего детства, ловили решетом усачей, слушали на печи стихи Лермонтова, и очень любили своих родителей.
Мы жили неподалёку от середины деревни, где под прямым углом шла дорога к пруду. У нас был широкий одноэтажный кирпичный дом, с пятью окнами на дорогу. Кирпич при строительстве дома использовали собственный. У деда было совместное предприятие с его родными братьями. До раскулачивания дед Ефим был очень богат. Дом был поделён на две половины: наш отец и его брат. Посредине дома была кирпичная стена. Печка была общая. Туловище печки длинное, а входа два. У тёти Зины своя заслонка, у мамы своя. Жили очень дружно. (Позднее дом разделили, одну часть разобрали)
Дядю Колю война застала в армии. Я помню как он был в отпуске в военной форме. Стройный, симпатичный. Так он и не вернулся. Папу с войны привезли зимой 1942-1943 гг. Сначала он ходил на костылях, в баню мама возила его на санях. Рана была на правой ноге очень глубокой. Была повреждена до кости часть мышцы на голени. Мы видели свежий шрам, около 10 см в диаметре, когда уже зажил. Конечно, отец ходил с палочкой до конца жизни. Запомнилось, что папа учился в школе всего 4 класса, но какой был грамотный! У нас осталось его последнее письмо. С таким образованием в колхозе работал счетоводом. Любил читать книжки, много знал стихов наизусть. Когда нас укладывал спать на полатях, лежал рядом и читал нам стихи. Мне с тех пор запомнилось из «Бородина» Лермонтова:
Горит восток зарёю новой
А на равнине по холмам
Грохочут пушки, дым багровый
Кругами всходит к небесам…
Мама любила цветы. В огороде была большая клумба «золотых шаров». Каждый год они цвели. Домашние куры любили в цветах от солнышка прятаться. Иногда мы под цветами находили яйца. А на грядках цвела «девичья красота» — мальвы, ярко сиреневые цветы. Мама их никогда не выпалывала. На окнах в доме красовалось много герани. На грядках в огороде росли всякие овощи. Мы любили репу, морковь, галанку (брюкву).
Мама учила полоть морковь. Семена только взойдут — два листочка, а она уже полет. Показывает этот росток, как его отличить от травы. «Вот видишь — вилашечки, это морковка, остальное — трава». Ей трудно было успевать обихаживать все грядки, вот я ей помогала. Мне-то легче сгибаться к этим вилашечкам. Для огурцов делали особые грядки. Накладывали навоз высотой около 30 см, аккуратно грядку выравнивали, потом брали кол толщиной около 10 см и пробивали углубления в навозе по всей грядке, Пробьют дырку, кол наклонят, помотают по кругу, чтобы верх этой ямки был пошире и следующую пробивают. Когда по всей грядке пробьют, приносят чернозём и засыпают в эти углубления. Ещё бы не росли огурцы в таком царстве. А мы таскали с реки воду и поливали огурцы. Огурцы кверху не привязывали, они стелились по грядке.
Напротив нашей бани в речке было углубление. Его звали омут. На бережке омута росло невысокое дерево. В этом омуте хранили зимой кадку с огурцами. Ставили кадку у воды, на верхней крышке было отверстие около 15 см. Набирали огурцов, наполняли кадку, заливали рассолом и закрывали пробкой. Ставили на дно омута, чтобы вода закрывала кадку. Около кадки вбивали высокие колья. Вверху колья перекрещивали, связывали всё до весны. А когда весной начнёт таять лёд, бочку из льда вырубали и домой. Конечно, огурцы очень вкусные были.
Развлечения детей, чем занимались ?
Напротив нашего огорода в речке водилось много мелкой рыбы без чешуи. Мы их называли усачами и ловили решетом. Поймаем несколько штук и нам мама суп варила. Когда запрудили речку глубина её поднялась. Мы стали учиться плавать. Друг друга учили. Сначала одна нога прыгала по земле, а второй колотили по воде, А когда на воде держаться полегче, обеими ногами колотили. И так все научились плавать.
Детвора любила качели, не учитывая их опасность. Однажды пробегая мимо качели, которые раскачались, со всего размаху нижней частью меня ударили, и отшвырнули, как щенка. Удар пришёлся в грудь (солнечное сплетение), и я упала без дыхания. Все перепугались, ребёнок не дышит. Через какое-то время я задышала. А маме переживания.
Когда было 6 лет, одна ходила за 5-6 км к тёте в соседнюю деревню — Черепаны. За деревней у нас была речка Люмжа шириной 2-3 метра. Через неё был маленький мостик. Вот по тропинке я и ходила. А по обе стороны тропинки повыше низины с речкой, был лес. В памяти приятное впечатление, когда лес кончается, местность немного возвышается, Чистота, низкая травка, солнышко. Шла и дороги не замечала.
Когда мне было около 7 лет мы с подружкой, обнявшись, ходили по улице и пели «Катюшу»… (фото из интернета)
В 1943-м, летом опять приключение. По дороге едет лошадь с телегой. А у телеги сзади были выступы — брусочки, может с 0,5 м. Нам нравилось цепляться за этот задок и стоять на этих выступах. Может лошадь поскорей пошла, может мы баловались, но я сорвалась со ступеньки и слетела на землю, и сломала правую руку в локте. Как бежала домой, не помню. Был конец дня. Мама с папой на конном дворе запрягли лошадь, положили меня на телегу и повезли в медпункт за 8 км. Приехали, а там же фельдшер, или медсестра, врача нет. Она не могла оказать помощь, поехали в Яранск уже ночью. В больницу добрались только утром. Нас принял хирург. У меня оказался не перелом, а разрыв связок правого локтя, Положили меня на стол, надели марлевую маску, наркоз, и усыпили. Наложили гипс, согнули руку под 90 гр. к животу и привязали бинтиком к шее. Поехали домой. А в деревне надо мной смеялись, с какого фронта появилась, где тебя ранили? Есть научилась левой рукой.
В детстве было столько приключений. Однажды мальчик случайно попал камнем в висок. Говорили, если бы чуть рядом камень попал, мог бы зашибить насмерть, а так только кожу пробил.